Претендент - Страница 128

128

— А вы как, сэр? — поинтересовался Джонсон. — Мы слышали — вы там целую симфонию устроили. Хотели вам поаплодировать, да некогда было.

— Хватит зубоскалить, — устало сказал Уилкис. — Я бы посмотрел на тебя, если б ты с гориллой в броне встретился.

— Вы реально с бронированной обезьяной воевали? — прыснул со смеху Миллер.

— Нет. Это я так, образно сказал. Тут детина в бронежилете лежит, ростом выше двух метров и весом в полтора центнера.

Герхард присвистнул, а Стивен поперхнулся, узнав с кем пришлось столкнуться сержанту.

— Сэр, по сравнению с вашим экземпляром наш снайпер просто дистрофик какой-то. Худой и длинный. Удивительно, как он ещё винтовку с автоматом таскать умудрялся. И вообще, что с ними делать, сэр? — спросил Джонсон.

— Ничего! Сами подохнут на такой жаре, — резко бросил сержант, глядя на оплывающего кровью противника. Тот всё ещё был в сознании и слышал каждое слово.

— А это не очень жестоко? — с сомнением поинтересовался Герхард.

— Жестоко? — зло переспросил Уилкис. — А Питера, молодого парня, который ещё, наверное, и девчонок-то, как следует, не любил прямым в голову — это разве не жестоко? А о нас бы они позаботились, улыбнись удача им, а не нам? Что молчишь, Миллер? Нечего сказать в ответ? У нас ещё приказ не выполнен, нам лишний хвост ни к чему.

— Вы меня не так поняли, сэр. Я имел в виду, может, их пристрелить, чтоб не мучились?

— Сможешь убить безоружного — валяй, а я пас! — сплюнул на траву Джонсон.

— Я тоже не смогу, — прохрипел шлем голосом сержанта. — Если хочешь, можешь и моего добить.

— А что сразу я то?! Уже и с предложением выступить нельзя.

— Всему своё время и место, приятель, — хлопнул его по плечу Стивен.

— Всё, ребята, хорош базарить! Отдохнули, и будет, нам ещё до космопорта добираться. Идите к броневику, кто знает, может, и заведётся.

Сержант глянул на тяжело дышащего противника, подобрал автомат и двинулся к заглохшему в воронке автомобилю.

86

Генрих с утра не находил себе места. Настал час его триумфа. Ближе к полудню всё будет известно. Пока он впереди. Его конкурент — действующий председатель Совета — отстаёт процентов на двадцать, если не больше, но ещё голосуют избиратели центральных секторов. Здесь позиции Скиннера очень сильны.

Три долгих года позади. Целая жизнь, по большому счёту. Кем он был и кем он стал? Да — преуспевающий магнат, да — человек у которого, наверное, денег больше, чем у кого-либо в Федерации. И всё. Таким он был до того, как решил заняться политикой. Зато теперь он хозяин тайной империи. Бог для миллиардов наркоманов — тупых животных, отдающих последнее за дозу — они привели его на вершину Олимпа, они своими деньгами сделали возможным то, что есть сейчас, на данный момент.

Власть! Вот ради чего всё затеяно. Вот, что согревало его все эти годы. Ради неё он остался жив в тот день, когда налётчики разгромили его имение, она была его путеводной звездой в скитаниях по галактике, она помогла ему добиться положения в обществе и создать могущественную корпорацию. Власть стала его кумиром, его возлюбленной, его жизнью. Власть манила его к себе, он шёл к ней послушно как ребёнок к любящей матери и, наконец, достиг финишной черты.

Но он не один в этой гонке. Скиннер портит все карты, идёт по пятам, дышит в затылок и от этого дыхания мурашки бегут по коже, замирает сердце, кровь стынет в жилах.

Скиннер — враг, коварно бьющий из-за угла, доставляющий столько неудобств, терзающий нервы, мотающий душу. Прямое воплощение зла, чудовище, протянувшее когтистую лапу к светлому будущему великого Генриха Клауса фон Йодли — Первого Императора Первой Империи.

Идея создать империю пришла к Генриху не так давно, немногим больше года назад. Поначалу он просто хотел стать Председателем Совета и управлять Федерацией, как и многие до него. Но чем глубже он погружался в пучины политики, тем больше разочаровывался в действующей системе: слишком мало власти и личной свободы оставлял ему этот пост. В существующей системе государственного устройства его грандиозным планам не суждено сбыться. Для этого нужна неограниченная, почти самодержавная власть. А почему почти?

Зацепившись за эту идею, Генрих начал разрабатывать грандиозные планы. Мысль о перевороте отпала сразу: во-первых, дорого и неэффективно, а во-вторых, слишком малый процент населения поддерживает бунтовщиков. История знает достаточно примеров.

После долгих размышлений, он решил изменить систему изнутри, действуя по установленным ею правилам. Так шансов на успех больше, да и обойдётся в разы дешевле, нежели захват силой.

Впрочем, совсем от идеи переворота Генрих не отказывался. Кто знает, как сложатся дела на выборах? Поэтому он занялся подготовкой и тайным финансированием мятежников на планетах внешнего кольца Федерации и преуспел в этом.

Сепаратисты добились хороших результатов: дестабилизировали ситуацию, оттянули на себя значительную часть армии и военного бюджета. В условиях тяжёлой войны с Аркаимским Союзом — это дорогого стоит. К тому же осиное гнездо в приграничных территориях сильно нервировало Председателя, и он всё больше допускал серьёзных ошибок.

Йодли покинул удобное кресло и зашагал по кабинету. Плоская панель головизора на стене беззвучно показывала картинки. Шёл репортаж об окончании голосования на одном из участков.

В дверь постучали. Претендент повернул голову, на пороге появился взмыленный клерк, подбежал к столу, бросил папку с очередной сводкой и снова помчался к аналитикам.

128